Валери Торанян
«Я люблю маму и горжусь этим. Обожаю бабушку, но очень этого стыжусь. Она не была красавицей, не умела вести себя на людях, была слишком толстой, слишком “иностранной”, слишком обидчивой, слишком подозрительной – все в ней было слишком».
Роман Валери Торанян «Иностранка», опубликованный за несколько дней до столетней годовщины Геноцида армян, рассказывает историю маленькой девочки, родившейся в Париже в послевоенные годы экономического подъема. Ее отец-армянин умер молодым, а мать-француженка всегда была далека от армянского мира. В центре повествования – противоречия в душе Валери, горячо любящей свою маму и бабушку, а также то, как бывший главный редактор французского журнала Elle смогла обратить непростое культурное наследие в силу и преимущество, воплотив в себе, казалось бы, несочетаемые черты – страсть Востока и рационализм Запада.
Агавни, бабушка Валери, родилась в городе Амасья в Центральной Анатолии в 1898 году. Она навсегда сохранила светлые воспоминания о доме с прекрасным садом, где она выросла – идиллические картины мирной жизни до 1915 года, трагические события которого заставили ее резко повзрослеть.
«Бабушка жила над нами, мы виделись с ней почти каждый день. Ненамеренно, она передавала нам многое: эмоции, рецепты, тайны. То, как она говорила и как молчала, то, как начинала речь с фразы “Ах! Если бы вы только знали!”. Она разговаривала на неуклюжей смеси французского и армянского языков». Валери выучила армянский, только когда ей было восемнадцать.
Не выразить словами
«Агавни никогда не хотела говорить о пережитом во время депортации. Всегда упорно молчала». Чтобы по крупицам собрать отрывки рассказов о тех невероятных страданиях, внучке понадобилось огромное терпение. Только после того, как Валери родила первого ребенка, Агавни стала делиться воспоминаниями о своем прошлом.
Собрав в единое целое признания, записанные в блокнот двадцать лет назад, и получив консультации нескольких историков, Валери попыталась описать ужасы депортации и чудовищный путь своей бабушки в Алеппо, к спасению.
Обложка романа Валери Торанян. Дизайн: Studio Flammarion. Обложка © Yolande de Kort / Trevillon Images
Отец Агавни, Тадеос Мессерлян, был богатым ткачом и ярым патриотом армянской общины города Амасья. Когда Агавни исполнилось шестнадцать, он выдал ее замуж за дальнего родственника, Агопа Бояджяна, способного, образованного молодого человека, выучившегося в частной школе на специалиста по шелководству. Но семейная жизнь была недолгой. В марте 1915 года, в самом начале Геноцида, отца и мужа Агавни арестовали и впоследствии убили.
В июле женщин и детей собрали и под конвоем повели неизвестно куда. Так началась дорога Агавни в ад. Они подвергались издевательствам и насилию со стороны курдов, турок и черкесов. При депортации было похищено много детей. Мать Агавни умерла от истощения, и девушка продолжила тяжелый путь со своей тетей и крестной Мелине, ставшей ее ангелом-хранителем. Именно Мелине объяснила ей, что для того чтобы выжить, надо стать незаметной.
Агавни старалась выглядеть как можно хуже, чтобы отвести от себя хищные взгляды.
В августе 1915 года их привели в Сари-Кичла, затем в Араб-Пунар (ныне Кобани на севере Сирии). Здесь Агавни и Мелине были спасены: им удалось бежать из колонны депортированных. Всю ночь они крались по лесу, пока не добрались до небольшой железнодорожной станции. Здесь они сели на поезд до Алеппо, где их приютил Ованнес Тоспат, дядя Мариам, сироты из Амасьи, бежавшей вместе с Агавни и Мелине. Небольшой армянской общине удалось выжить и избежать депортаций благодаря системе взаимовыручки и поддержки, созданной братьями Мазлумян, основателями легендарного, старейшего в Сирии отеля «Барон».
После войны Агавни поселилась в Константинополе и в 1922 году вышла замуж за Месропа Куюмджяна, молодого активиста Армянской революционной федерации «Дашнакцутюн», родившегося в городе Дертъел на юге современной Турции. Это был брак по расчету – билет в один конец из страны смерти и горя.
Через год, с фиолетовым штампом «Возвращение запрещено» в своих османских паспортах, они приехали в Марсель. Здесь Агавни родила сына Врама, но французский порт не стал тихой гаванью для молодой пары. Агавни выбивалась из сил ради семьи, а Месроп проводил все свое время на политических дискуссиях или за карточным столом. В конце концов он уплыл в Бразилию в поисках богатства и счастья, и Агавни была этому даже рада. В 1953 году он умер в Сан-Паулу от сердечного приступа.
Пытаясь заполнить пустоту в своем сердце, Агавни полностью посвятила себя сыну – он стал для нее целым миром. И когда Врам познакомил ее со своей будущей женой и матерью Валери, это стало для нее потрясением, поскольку потенциальная невестка оказалась не армянкой. Агавни восприняла это как предательство, и ей потребовались годы на то, чтобы принять жену сына. Только после внезапной смерти Врама от сердечного приступа в 1978 году горе сплотило женщин.
Агавни. Фото из личного архива Валери Торанян
Чужестранка
Как и многие дети того поколения из франко-армянских семей, Валери, ее брат и сестра испытали на себе все прелести жизни в чуждом обществе. Мать Валери Франсуаза – более французского имени не придумаешь – родилась в Нормандии. Ко всему прочему, она была миловидной блондинкой и преподавала французский язык. Бабушка была армянкой, и, по ее словам, «все, что связано с Арменией, навеки связано с невыразимой трагедией». Столкновение культур оказалось неизбежным. Агавни вязала внучке юбки, которые ни одна другая девочка не стала бы носить, и запрещала смотреть фильмы, где был хоть какой-то намек на любовную линию, за что Валери на нее сердилась. Но в армянской семье нормы приличия – это не шутки!
Долгое время отец Валери оставался верен своим корням, но, в конце концов, перешел в Армянскую католическую церковь и основал знаменитый «Янс Клуб» в Париже. Однако Агавни всегда старалась приобщить внуков к армянскому культурному наследию. Каждую неделю она с гордостью водила их на занятия по армянскому языку на рю Бле, где Валери просто умирала от скуки.
Национальный подъем
Национальные чувства проснулись в Валери не сразу. Все началось с подростковой скаутской организации «Айер» под руководством доктора Мезадуряна, затем пришло тяжкое осознание вечной памяти о Геноциде. Каждый год 24 апреля отец обязательно собирал всю семью на годовщину Геноцида армян.
Валери хорошо помнит торжественные дни «похорон старого дядюшки». Эту отговорку использовали ее родители, чтобы забрать из школы на официальные мероприятия, посвященные Геноциду.
Валери завидовала своим друзьям-евреям и постоянно сравнивала себя с ними: «Я хотела быть еврейкой – это ведь почти как быть армянкой, только всем все понятно».
А затем наступили 1970-е. После демонстраций и забастовок 1968 года среди молодежи распространились крайне левые идеи: маоистские, троцкистские и т.д. Растущий интерес Валери к армянскому вопросу был естественной реакцией на увеличение политический сознательности общества. Молодые армянские активисты разительно отличались от старшего поколения, живущего осколками памяти о страдании и несправедливости. «Мы больше не были жертвами! Теперь мы сами могли внушать страх и угрожать», – вспоминает Валери. Вместе с товарищами она участвовала в издании газеты Libération Arménienne и встретила там своего будущего мужа Ара Тораняна, который уже в начале 1980-х был значительной фигурой в армянской общине Парижа. Следующий их проект – официальная газета Национального армянского движения Hay Baykar. Погрузившись в активную политическую деятельность, Валери подтянула свой армянский. В 24 года она вышла замуж за Ара и после рождения сына Васкена отошла от активной политической деятельности. Она начала писать для нескольких французских журналов, но даже сотрудничество с ΕLLE не помешало ей находить время на армянские проекты. Вместе с Арой они основали ежемесячную газету Nouvelles d'Arménie.
У Валери очень милый и уютный офис в редакции La Revue des Deux Mondes. Книжные полки заполнены книгами об Армении, изданными в 2015 году. Скоро свое место среди них займет и ее труд. В этом году Валери в составе делегации во главе с президентом Франсуа Олландом ездила в Ереван на церемонию поминовения столетней годовщины Геноцида армян. Это путешествие стало для нее духовным единением с покойной бабушкой. Все вернулось на круги своя.
Историческая достоверность материала подтверждена Исследовательской группой инициативы 100 LIVES.
Фото Валери Торанян: Jean-Luc Bertini © Flammarion
